Альтернативное изображение
Полесский дед и его товарищи
27.06.2013 г.
этно-трио "ТРОИЦА"
Полесский дед и его товарищи
InRock #2 (35)/2009
Елена САВИЦКАЯ

ЭТНО-ТРИО "ТРОИЦА"

ПОЛЕССКИЙ ДЕД И ЕГО ТОВАРИЩИ

photo_1_www.jpgКогда видишь на сцене Ивана Ивановича Кирчука, сразу понимаешь, что этот солидный седовласый мужчина в ярком фольклорном одеянии - не просто певец. Нет, это настоящий шаман, колдун и волшебник - выбирай те, что вам больше нравится. Зычным голосом своим он завораживает птиц в небе, останавливает рыб в реке, а слушателей заставляет застыть на месте и забыть обо всех делах. Пальцам его повинуются многие и многие инструменты - от малюсеньких свирелей и тихих колокольчиков до звонкой гитары и многострунной лиры.

К сожалению, видеть минчанина Кирчука и его этно-трио "Троица" на российской сцене удается не часто, да и диски группы у нас днем с огнем не сыщешь, даром что в 2008 году их вышло аж два. Но тут на помощь приходит Интернет - у себя на сайте "Троица" выкладывает треки из альбомов. Благодаря электронным средствам коммуникации нам удалось пообщаться со всеми участниками коллектива: Иваном Кирчуком (вокал и всё на свете), Юрием Дмитриевым (гитара, гусли, домра и прочие струнные щипковые) и Юрием Павловским (ударные, перкуссия). Беседа получилась насыщенная.

В 2008 году после четырехлетнего перерыва у вас вышло целых два альбома - "Сон-трава' и Жар-жар. Так долго надо было копить песни и мысли, чтобы затем их выплеснуть?

Иван Кирчук: У нас не было перерыва. Мы сделали несколько саундтреков к фильмам ("Маленькие беглецы", "Три талера"), записали музыку к документальным лентам, мультикам. "Троица" без работы не сидит! А что касается песен-композиций, то у нас ведь не поп-музыка, которая поставлена на шаблон-конвейер. И рождение произведений - процесс непредсказуемый и необъяснимый. Думаю, то, что вышло два диска сразу, - случайность; "Жар" мы ожидали значительно раньше.

Юрий Павловский: Немного поясню: работа над диском "Жар-жар" началась в 2005 году, последний трек был записан в ноябре 2006 года. Далее очень долго продолжалась работа по компьютерной аранжировке, сведению и мастерингу. Всё это закончилось лишь к ноябрю 2008 года. Параллельно в 2007 году стала вызревать совершенно новая программа с новым материалом - "Сон-трава". Это вылилось в контракт с польской студией "Рембрандт" (город Белосток). В январе-феврале 2008 года были сделаны запись и сведение в этой студии, и уже в апреле 2008 года диск вышел - причем и в Беларуси, и в Польше. А в сентябре-октябре 2008 года мы записали еще один саундтрек - к четырехсерийному художественному фильму "Тень самурая" для киностудии "Беларусьфильм".

По какому принципу материал разбивался на альбомы?

Юрий Дмитриев: Материал под каждую программу готовился отдельно, поэтому вопрос разбивки не стоял, скорее, была проблема подбора произведений для каждого из альбомов. Основа "Жар-жар" - это вещи, "пожившие" на концертах и уже получившие признание слушателей. Песни из "Сон-травы" создавались специально для этого диска.

В этих альбомах вам удалось добиться полнокровного звучания, передающего всю мощь концертного исполнения. Наверное, многое зависело от звукорежиссера?

Ю. Д.: Альбом "Жар-жар" записывался в Минске одним из лучших в Беларуси звукорежиссеров и аранжировщиков Андреем Жуковым. Эту музыку стоит рассматривать не как очередной сольный проект "Троицы", а как продукт творческого союза "Троица" - Андрей Жуков, так как аранжировки создавались совместно. Плюс вся электронная "начинка" - работа Андрея. Поэтому звучание "Жар-жара" - его заслуга. Ну, а "Сон-траву" можно назвать "пробой пера" самой группы, поскольку здесь всем, что касается саунда, мы "рулили" сами. Хотя, конечно, без помощи и поддержки Гжегожа Фальковского, звукорежиссера студии "Рембрандт", мы бы ничего не сделали.

Троица начинала с аутентичного фолка и прозрачного акустического звучания, а теперь это явный world music, да еще и с весьма тяжелым, почти металлическим саундом. Такова ваша естественная эволюция?

Ю. Д.: Работая над каждой новой песней, мы до самого конца не знаем, какой она будет, какими звуками украсится, в какой стилистике зазвучит. Это связано с тем, что мы сами не пытаемся дать определение "своему" стилю, не стараемся создать какие-то фишки. Каждая народная песня - это целый мир с бесконечными возможностями. Добавим личности трех музыкантов со своими вкусами, жизненным опытом, философией и мировоззрением. Из всего этого и получается то, что называется "Троица". Можно ли это назвать эволюцией? Наверное. Но, скорее, это эволюция "фолка" внутри нас. Мы всего лишь пытаемся ей не препятствовать. Ю. П.: По моему мнению, "Троица" никогда не занималась аутентичным фолком, даже сольные программы Ивана Кирчука - не совсем аутентика, и он сам об этом говорит. Наверное, это взгляд современных людей на то, что происходит в белорусском фолк-искусстве. Получается ли у нас, судить слушателям.

А еще ваша музыка устанавливает связь между белорусской (и, шире, славянской) песенностью и народным искусством с "другого конца земли - блюзом. Интересно, как вы нащупываете эти связи? Какие еще национальные традиции вы внедряете в ваше творчество (например, в "Ажанила" , благодаря ладу со второй низкой ступенью, слышится нечто восточное)?

И. К.: Я думаю, что в народной музыке любого народа можно услышать и современные ритмы, и музыкальные обороты различных традиций. Ведь всё современное - оно же не выросло само по себе. Фундаментом было и остается народное, глубинное творчество предков. Я считаю, что славянский фольклор - мощнейшая музыкально-поэтическая сокровищница. И общаться с ее богатствами удел не многих, к сожалению. Псевдофолк не в счет.

Кроме этого, народная песня Беларуси изобилует различными натуральными ладами. И уж там и повышенных, и пониженных ступеней хватает. Да, а еще наш народ свободно импровизировал! И столько своего добавлял к оригиналу!

Не нужно забывать о географическом расположении Беларуси. С ней граничат Россия, Украина, Польша, Латвия, Литва. Значит, будет влияние музыки этих стран в приграничье. Миграция населения, смешанные браки (белорус - литовка, украинец - белоруска и так далее) - всё это тоже украсило белорусский фольклор! Ю. Д.: Рождение каждой новой композиции для нас - абсолютное таинство. Толчком для этого может послужить что угодно: экспедиционная запись, спетая Иваном мелодия, наигранный интуитивно ритмический рисунок, какие-то инструментальные наброски и даже случайно сыгранные звуки. А дальше идет кропотливая работа над "оформлением" материала со стремлением не потерять то - изначальное - состояние. И только потом, анализируя, с удивлением обнаруживаешь, что тут ритмически мы "нарулили" необычно, тут лад нехарактерный получился и так далее. Поэтому лад в "Ажанила" - это не дань Востоку. Это состояние того самого момента. Фотография времени. Хотя, конечно, это не может взяться ниоткуда. Мы много смотрим, слушаем. В том числе и этническую музыку, как аутентичную, так и всячески переработанную.

Вообще, каково ваше отношение к тяжелому року, металлу? Слушает ли что-либо сам Иван Иванович Кирчук, или, может быть, это влияние более молодых участников группы?

И. К.: (серьезно). Прошу не обижать! Я родился и рос в городе Лида, где был первый рок-клуб! И первая теледискотека в Беларуси! В моей коллекции были Deep Purple, Led Zeppelin, Chicago и многое другое. До армии я играл в рок-группах. А после армии в коллекции моих записей не было ни одной советской команды. И сыграть тяжелую и металлическую музыку было моей мечтой! Сегодня в моем архиве сотни носителей (и не только этно), среди записей очень много тяжелой и металлической музыки. Ее приносит и гитарист Юра, и студенты. Я всеядный. И перечисление любимых мной групп тут заняло бы названий под тридцать, а то и более!

Ю. Д.: Тяжелая музыка расцвела, когда самые молодые участники группы только в школу пошли (смеется). Поэтому про их влияние говорить сложно. Эта музыка в числе прочих есть у каждого из нас в коллекции - у кого-то больше, у кого-то меньше.

Ю. П.: Я в юном возрасте увлекался хард-роком. Но затем больше стал интересоваться авангардными направлениями в джазе и рок-музыке. Поэтому, наверное, меньше всего "тянул" в сторону жесткого звучания. Мы всегда стараемся найти наилучший способ раскрытия исходного песенного материала.

"Тяжесть" у "Троицы', однако, кажется не искусственной, а словно заложенной в самом фольклорном звучании. Сложно ли ее расслышать и "выудить' оттуда?

И. К.: Скорее, не тяжесть, а едва уловимый древний пульс. Мне тяжело объяснить, как выбирается именно эта песня. Думаю, песня сама нас выбирает. Возможно, какие-то силы вообще регулируют этот процесс. Потому что музыка - оружие! И если дать в руки мощную песню-заговор (как "Ведьма", например), то можно горы крушить. Лишнего не дадут, дадут "нести и вещать" по силам. Будешь сильнее - дадут материал покруче. Я так думаю.

Ю. Д.: Опять же, повторюсь: народная песня - это кладезь бесконечных возможностей. Тяжелый саунд альбома "Жар-жар" - это эксперимент с одной из этих самых граней. Вслушайтесь в текст "Ведьмы". Теперь уже кажется, что другого звучания у этой песни и не могло быть. То же можно сказать и об остальных композициях. Там, где в песне не заложена "тяжесть" изначально, ее и нет.

И всё-таки в "Жар-жар" тенденция к утяжелению принимает уже гипертрофированные формы. Это эксперимент по привлечению молодежи? Способ достучаться до глухих" ушей?

И. К.: "Троица" никогда и никого своей музыкой специально не привлекала. Здесь у слушателя должна открыться душа. Так как наша музыка вырастает на корнях предков, то и предки могут войти только в ту дверь, которая открыта. А учитывая, что часть молодежи плотно сидит на дешевых попевках и бездумных, бездарных текстах, двери закрыты - и надолго. Но радует то, что на концертах "Троицы" можно увидеть детей, молодежь и старичков. Кого-то это пробирает.

Ю. П.: До "глухих" ушей уж точно никто не достучится (смеется).

Пришлось ли приглашать дополнительных музыкантов для записи песен "Ведьма" и других? Кто сыграл все эти "дж-дж"? Какова доля студийной обработки?

Ю. Д.: В какой-то момент стало понятно, что в некоторых композициях уйти от традиционной ритм-секции не удастся: слишком прямое звучание гитарных риффов требовало поддержки именно привычных ударных и бас-гитары. И мы решили пригласить в качестве сессионных музыкантов наших друзей - барабанщика Александра Сторожука ("Ляпис Трубецкой") и бас-гитариста Сергея Кунцевича (Президентский оркестр республики Беларусь). Профессиональнейшие музыканты, они привнесли свой колорит в звучание доброй половины песен. Думаю, что без них "Жар-жар" "обжигал" бы меньше. Все остальные "дж-дж" на совести музыкантов "Троицы" (смеется).

Какие инструменты вам обычно необходимы для проведения концерта? Сколько вообще инструментов в вашей коллекции?

И. К.: Я иногда шучу, что не знаю, сколько инструментов у "Троицы". Но, если честно, я помню, в каком чемодане и в каком углу лежат инструменты из Беларуси (смык, лира, дуда, окарины, жалейки), России (гусли, рожки), Молдовы (дудки, окарины), Украины (дудки), Германии (цитра, флейты), Турции (саз), Малайзии (бамбуковый ксилофон, анклуны) и так далее. Много-много, много-много разных инструментов из разных стран мира!

Ю. П.: Технический райдер у нас не очень сложный, хотя инструментов на троих действительно многовато. При переезде через границы, бывает, возникают вопросы (смеется). Главная сложность в том, что у нас практически ничего не пересекается на сцене с инструментальным арсеналом обычной рок-группы, а это очень затрудняет участие в сборных концертах и фестивалях. Но мы привыкли к такому положению.

Народные песни, входящие в ваши альбомы, вы записываете лично в экспедициях или что-то берёте из готовых сборников?

И. К.: Да, у меня есть большой личный архив этнографических записей. Но "Троица" по возможности выезжает в экспедиции: в 2007 году сделали немного записей в приграничье с Беларусью, а в 2008-м записали в Центральной Беларуси (Логойский район, д. Михалкавичи) 96-летнюю бабушку. В альбом "Жар" вошли различные записи. Из личного архива, из архива Республиканского радио "Радио-клуб "Фольклор"", из архива фонолаборатории Института этнографии и фольклора АН РБ. Две песни - "Кумэ" и "Ой, рана-рана..." - мы взяли на польском фестивале. "Чамбор" - песня из личного архива фольклориста Галины Кутырёвой.

photo_2_www.jpgОбращает на себя внимание драматизм и даже трагизм белорусских песен. Это действительно свойственно белорусской народной культуре или такова ваша интерпретация?

И. К.: Да, старинные белорусские песни не веселы, как немецкие пивные-застольные. Они глубоки по смыслу и по философии. В них много мудрости! И свое значение, свою мудрость они открывают лет через 10-20, а то и не открывают совсем. Этнографами и фольклористами собрано и подготовлено более 40 томов серии БНТ ("Беларуская народная творчасць"). Это - календарь и обряды, песни от рождения человека до его смерти. И когда, через переводчика за границей, мы рассказываем о содержании песни, народ удивленно восклицает: "А что, ваши предки об этом думали?" Думали и пели!

То же можно сказать о таких песнях, как "Чатыры кумы", "Наляцелі', несущих еще и некую мистическую, потустороннюю энергетику...

И. К.: "Наляцели' - солдатская песня, в которой весть о гибели солдата приносят вдове птицы. А птицы - души предков. Упоминание их - уже контакт, если хотите. "Чатыры кумы" - купальская песня. В ней говорится о четырех женщинах, и это напоминает мне больше древний матриархат, когда четыре жрицы (по четырем сторонам света) готовили ритуал или варили зелье. Тут и сбор определенных цветов, и плетение венков - магия и тайна купальской ночи. И, конечно же, не только упоминание языческих богов, но и почитание предков.

Сильно ли вы изменяете мелодическую, текстовую сторону песен? Необходимо ли это?

И. К.: Текст сохраняем без изменений, как в записи. Мелодию тоже. Хотя есть такие моменты (они тоже необъяснимы), когда мелодия варьируется. Но у "Троицы" нет импровизации на концертах. ■ Всё отточено и отрепетировано.

Белорусские песни очень мелодичны, напевны, они красивы сами по себе. Сложно ли придумать к ним достойную гармонизацию, аранжировку? Как вообще у вас в голове складывается "звуковой образ песни? Долгий ли это процесс?

И. К.: Процесс создания песни нам непонятен. Бывает, песня рождается за репетицию, бывает - за месяц-два. Но есть и композиции, которые не прозвучат никогда. Просто один из участников не видит своей партии, или же его партия не вяжется с общей канвой. Такая песня просто остается в памяти "Троицы".

Ю. Д.: Изначально богатый мелодический материал - широкие возможности для гармонизации. Другое дело, что, как я уже говорил, мы не работаем с песней как с задачей по гармонии. Одна мелодия провоцирует на сложное гармоническое решение ("Чабор", "Сон-трава", "Вутица"), другая завораживает при самом простом диатоническом подходе ("На далине", "Салавейка"). Это раз, а второе - само ощущение "прикосновения" к мелодии, которой неизвестно сколько сотен лет, заставляет работать трижды вдумчиво и осторожно. Основной принцип - "не навреди". Поэтому и работа протекает по-разному. Есть песни, которые рождались едва ли не за полчаса и остаются неизменными по сей день, а есть и те, которые после долгой изнурительной обработки так и не попали ни на сцену, ни на диск.

Иван Иванович, у вас весьма необычная вокальная манера с эдакими громоподобными акающими "раскатами". Это тоже от народной традиции или собственное изобретение?

И. К.: Конечно, не обошлось без влияния "полесских дедов". В 1984 году я впервые услышал мужское многоголосное пение на Полесье. Этот коллектив я привез в Минск. Часа четыре их записывали на радио, да так до конца и не записали всё то, что знали "полесские деды". Потом, много лет подряд, я приезжал к ним сам. Встречался с ними и делал записи. Кроме всего этого... Первое музыкальное образование у меня - музыкальное училище (академический хор), потом Институт культуры (народный хор), затем аспирантура, где я более плотно подсел на аутентичные записи. С 1982 года все мои коллективы, включая студенческие, работали по магнитофонным записям. За годы учебы многие их участники овладевали еще и элементами импровизации. Наиболее известным был ансамбль "Дзіва" (он просуществовал 10 лет, это было еще до "Троицы").

Работая с аутентичными исполнителями, копируя, снимая материал, я вырабатывал еще и свою манеру пения. В последнее время, прежде чем что-то спеть, я провожу большую внутреннюю работу, осмысление текста. И если мой голос громоподобен, то это комплимент. Спасибо.

В свое время вы записали сольную программу Наследие погибших деревень . Действительно ли в Беларуси народная традиция сегодня мертва или где-то еще можно найти островки аутентичной культуры, поющих "бабушек"?

И. К.: В программу "Наследие..." вошли разные песни из разных источников. Конечно, часть тех деревень и хуторов уже отсутствовала на карте. Плюс - Чернобыль, мелиорация, объединение колхозов и многое другое. Но традиция жива. Есть и сёла "поющие". Другое дело, что уже уходит в прошлое древний пласт песнопений, обрядов и ритуалов. По радио и ТВ всё больше звучат песни, которые я называю "фолк-поп".

photo_3_www.jpgА с чего вообще у вас начался интерес к фольклору?

И. К.: После армии я планировал поступать в консерваторию, продолжать академическое образование. Но после БАМа и бензопилы руки были не для фортепиано, да и поступала в то время школа одиннадцатилетка - все профи. Я пошел в Университет культуры к своему старому знакомому педагогу. Там впервые услышал народный хор. Был ошеломлен, каким отвратительным, открытым звуком пели молодые девушки. Но в конце курса я услышал коллектив "Валачобники". Они открыли мне другой мир. Народная белорусская песня взяла за живое. А перевернул мое сознание ансамбль Дмитрия Покровского, который я услышал в 1980 году в Минске. После концерта у меня непроизвольно текли слезы, стоял ком в горле. И я знал, что серьезно займусь белорусским фольклором.

А у обычного человека (не связанного с музыкой) с чего может начаться такой интерес?

И. К.: Есть такое понятие - "выбранный" или "отмеченный". Я - поляк. И родители мои поляки. Почему я не занялся польской песней, как мои братья и сестры? Правда, в доме на. праздниках звучали разные песни: польские, русские, украинские, литовские (мой дед и мама жили в Литве). И осталось в памяти, что ко всем нужно относиться с уважением. Я - католик, но с любовью отношусь к Воде, к Земле, к Огню. Ко всему - как к божественному и святому. Это тоже неразрывно связано с фольклором. В белорусском фольклоре, например в зимних песнях, упоминается и языческое божество Каляда, и христианский бог Иисус. В тех же купальских песнях в припеве есть и Купала - языческое божество, и Ян - христианский святой. Древние отголоски язычества тесно переплелись с христианскими мотивами в белорусском фольклоре, да и в славянском в целом. От этого песни не стали хуже, просто они при исполнении цепляют разные планы, или эгрегоры. Мне это нравится.

И еще генная память! Мой отец - инженер - на пенсии вдруг стал плести красивые корзины и ткать ковры. Я знаю людей, которые через мудрость народную начинали делать прекраснейшие вещи! Каждому - свое. Время покажет, что именно. И песни тоже!

Ваша белорусскоязычность - это принципиально? Пели ли вы когда-нибудь по-русски или по-английски?

И. К.: В репертуаре "Троицы" - белорусские народные песни. При подготовке московского проекта "Руны" по требованию продюсера была записана одна песня на русском языке - "Степь широкая". Но какова ее дальнейшая судьба (как, собственно, и всего проекта "Руны") - не знаем. На английском не пели. Даже когда принимали участие в трибьюте Depeche Mode, версию сделали инструментальной. Живем по принципу: "Не умеешь хорошо - не берись"!

Иван Иванович, помимо группы вы выступаете и с сольными программами. В чём здесь отличие от работы с "Троицей"?

И. К.: Есть просто сольные выступления, где звучат песни и я играю на разных инструментах. Был моноспектакль "Варажбит". Около трех лет я, совместно с представителями московского Института нетрадиционной медицины, устраивал семинары по обрядам и праздникам славян. В прошлом году проводил фольклорную лабораторию в ЕГУ в Вильнюсе. Смог бы организовать семинар или мастер-класс по вокальной медитации или ритуальному пению. Очень дорого (смеется).

А что такое "Батлейка"?

И. К.: Батлейка - кукольный театр, известный в Беларуси с XVI столетия. Свою первую "Батлейку" я заказал в 1989 году, когда работал директором центра этнографии и фольклора "Каляндар". Она была огромная, для площадей! Куклы - по 80 сантиметров. Потом я заказал вторую "Батлейку" у народного мастера А. Муравейко (в виде церкви с куполами, трехъярусную), с деревянными куклами, и в 1995 году начал ра-ботать с ней. Главным событием оказалось выступление "Троицы" с "Батлейкой" на фестивале "Oerol" в Голландии в 1999 году. Там мы представляли музей, кукольные спектакли и концертную программу. Было по два-три выступления в день! И так десять дней. В этом же году я получил грант от фонда Сороса и поехал с "Батлейкой" в Боснию. Тоже было много концертов. Были у "Троицы" еще и выступления на фестивалях в Голландии и в Германии. Сейчас в планах группы кукольных представлений пока нет.

Иван Иванович, вы много лет ведете педагогическую деятельность. Это просто работа или есть внутренняя потребность в трансляции знаний? Как помогают вам студенты в творчестве?

И. К.: Мне очень нравится педагогическая работа! Приятно всегда быть молодым, занимаясь с молодежью, к тому же я всегда экспериментировал с фольклором. И так как все группы разные, то и программы на выходе тоже разные. Есть очень сильные постановки!

Я преподаю фольклор, обряды, этномузыку и инструменты. С лучшими студентами занимаюсь ритуальным пением по личным наработкам за 20-25 лет. Кроме того, я выпустил несколько книг по реконструкции обрядов и праздников. Фрагменты из этих работ скоро появятся на сайте "Троицы".

Неподготовленному слушателю всё еще сложно воспринимать этномузыку. Об этом я сужу не только после концертов за границей, но и после лекций с заочниками.

Есть ли сегодня поддержка со стороны государства - в отношении фольклористики как науки и "Троицы" как коллектива? Какова в Беларуси ситуация с концертами?

И. К.: Мы всегда существовали самостоятельно, в стороне от общей тусовки и "концертов-солянок". Поэтому никакой поддержки государства и министерств у нас нет. Хорошо, что хоть не мешают! "Троица" живет в реальности. Мы не тот коллектив, который может "молотить" концерты один за другим. В Минске у нас одно-два выступления в год. Бываем на фестивалях в Беларуси, если приглашают и выполняют наш технический райдер. Недавно (в декабре прошлого года) выступили в двух областных городах Гродно и Бресте (уже не первый раз).

Да, и к каждому концерту у нас идет необычная и очень серьезная подготовка. Вплоть до написания нового интро. Готовим звук, свет задолго до первого аккорда. Саундчек в Минске, например, занимает 3-4 часа.

Почему вы в последнее время не выступаете в России?

Ю. П.: Мы рассматриваем все предложения. А не выступаем, потому что нет приглашений. Так как я занимаюсь детальной проработкой и переговорами с приглашающей стороной, могу сказать, что всему виной нынешнее материальное положение многих организаций, занимающихся концертами в сегменте этно- и фолк-музыки. К сожалению, подорожал (и довольно значительно) транспорт. То есть за те деньги, которые нам последнее время предлагают, невозможно даже окупить поездку. Возможно, сейчас идет некоторый спад интереса к этому музыкальному направлению. Будем ждать хороших предложений.

Что вас вдохновляет на творчество?

Вся "Троица": Природа. Море, горы. Наши родные и близкие, наши немногочисленные поклонники. А еще - зеленый чай, вкусная еда, баня и хорошая компания: "Троица" + водитель Вася + звукорежиссер Сергей.

Елена САВИЦКАЯ

Официальный сайт группы: http://www.troitsa.net/

Журнал InRock #2 35/2009
Апошняе абнаўленне ( 26.01.2020 г. )
 
« Папяр.   Наст. »
© 1.2002 - 2024 этна-трыа "Троіца" / рэдактары: Сяргей Шупляк, Троiца
Joomla! is Free Software released under the GNU/GPL License.
хосцінг HOSTER.BY